Как создается флорентийская мозаика

1. Российский государственный геологоразведочный университет имени Серго Орджоникидзе (Москва, Россия)

2. Государственный геологический музей имени В.И.Вернадского (Москва, Россия)

3. Творческая мастерская флорентийской мозаики (Москва, Россия)

    Искусство флорентийской мозаики в Российской империи прошло этап ученичества и обрело мировую славу в течение исторически ничтожно короткого промежутка времени. Столь стремительный триумф был обусловлен работой гениально одаренных мастеров, императорским покровительством и богатейшим разнообразием природного цветного камня.

    Зарождение и расцвет искусства мозаики из твердых камней связаны с деятельностью Императорской Петергофской гранильной фабрики. Именно ей суждено было стать основным центром искусства флорентийской мозаики в императорской России. Этому способствовало ее близкое расположение к столице, работа исключительно на привозном камнесамоцветном материале, быстрое освоение мастерами передовых технологий, высокая компетентность художественного руководства и проектирования, «высочайшие заказы». Новая для России отрасль художественного ремесла стала для государства предметом особой гордости. Мозаичные работы Петергофской фабрики второй половины XIX в. экспонировались на международных и отечественных выставках, были удостоены почетных наград, принесли ей мировую известность и славу. До наших дней они дошли в очень небольшом количестве. Значительная часть была распродана на выставках, многое ушло за границу в качестве дипломатических подарков, еще большая часть раздарена членам императорской семьи. Однако сохранившиеся работы, а также известные по архивным фотографиям и графическим воспроизведениям, наглядно свидетельствуют о роскоши, великолепии и технической безупречности этой грани рафинированной придворной культуры.

© Прыгов В.И., Беляков А.Ю., 2020

    Мы предлагаем нашим читателям вторую часть из цикла статей, посвященного зарождению и развитию искусства флорентийской мозаики*. Здесь остановимся на его становлении в Российской империи. Искусство флорентийской мозаики в России прошло этап ученичества и обрело мировую славу в течение исторически ничтожно короткого промежутка времени. Столь стремительный триумф был обусловлен работой гениально одаренных мастеров, императорским покровительством и богатейшим разнообразием природного цветного камня.

* См.: Прыгов В.И., Беляков А.Ю. Истоки, развитие и расцвет флорентийской мозаики в Западной Европе // Природа.2019. №12. С.18–26.

Шлифовальная мельница

Зарождение и расцвет искусства мозаики из твердых камней теснейшим образом связаны с деятельностью Императорской Петергофской гранильной фабрики. «Шлифовальная мельница», как ее тогда именовали, была основана по именному указу Петра Великого в октябре 1721 г. К середине XVIII в. из привозных материалов — сибирских агатов, яшм, мраморов — было налажено изготовление чаш, столешниц, каминов, архитектурных деталей, предназначенных преимущественно для императорских дворцовых интерьеров.

Первые опыты наборной флорентийской мозаики относятся к самому началу правления Екатерины II. Дошедшие до нас две работы, хранящиеся в собрании Государственного Эрмитажа, — «Прибрежный пейзаж» и икона «Вседержитель» — датируются 1763 г. и подписаны И. Боттом — директором фабрики на тот период (рис.1, 2). Они напоминают скорее аппликацию или коллаж, выглядят ученическими в сравнении с произведениями ведущих европейских мозаичных центров. Но высокое качество подгонки и полировки наборных плиток из разных видов яшмы, кварца, сердолика, лазурита свидетельствует об успехах мастеров в освоении технологии обработки твердого камня. Приглашенный еще в царствование Елизаветы итальянский мастер Яков Мартини, руководивший всеми мозаичными работами, смог также подготовить и умелых камнерезов. Главными проектами мастерской в то время стали мраморные мозаики пола и настенные панно для Китайского дворца в Ораниенбауме.

В последние годы царствования Екатерины II в ассортименте Петергофской фабрики преобладали объемные интерьерные вещи — чаши, вазы, настольные украшения, камины. Мозаичные работы из твердого камня оставались единичными и главным образом были представлены наборными столешницами. Одна из них, изготовленная в начале XIX в., ныне хранится в собрании Государственного Эрмитажа (рис.3). Обрамленную розовато-серым мрамором доску слагают равноразмерные, эффектные по текстуре и цвету плитки яшм, союзного камня (серого гранита с кварцем), порфира, кварца, амазонита, письменного гранита, лиственита, халцедона. Стоимость такой столешницы, без подстолья, была весьма высокой и составляла около 500 руб. «Товарное наполнение» этой суммы наглядно иллюстрирует описанный А.Е.Ферсманом эпизод из истории Петергофской фабрики. Департаментом Уделов, в ведении которого находилась фабрика, купил у княжны Голицыной мастерового-чеканщика крестьянина Качурина с женой за 2500 руб. Для сравнения, годовое жалованье генерала русской армии тогда составляло около 2000 руб.*.

* Ферсман А. Е., Влодавец Н.И. Государственная Петергофская гранильная фабрика в ее прошлом, настоящем и будущем. Петроград, 1922.

    На протяжении первой половины XIX в. наладить изготовление высокохудожественных произведений флорентийской мозаики на Императорской

Петергофской гранильной фабрике не получалось. Причина заключалась не столько в дефиците камней разных цветов, сколько в недостаточном владении камнерезами современными техническими приемами. В 1847 г. для изучения техники мозаики во Флоренцию, в частную мастерскую профессора Гаэтано Бианкини, за счет фабрики отправили младшего мастерового 1 разряда Ивана Соколова. Он изучал наклейную (лазуритовую и малахитовую) и врезную мозаики, устройство станков, инструменты, технологию резки и огранки, приобретал «новейшие» рисунки. Все это заносилось в дневник. Мастеру удалось познакомиться с работой знаменитой мастерской герцога Тосканского — Galleria dei Lavori*. Соколов оказался не просто способным, но талантливым учеником.

* См.: Прыгов В.И., Беляков А.Ю. Истоки, развитие и расцвет флорентийской мозаики в Западной Европе // Природа.2019. №12. С.18–26.

Выполненная им во время пребывания в Италии в 1848–1850 гг. мозаичная столешница из яшм, лазурита, кахолонга, оникса и мрамора не уступала лучшим флорентийским образцам (рис.4). Опекавший мастера во Флоренции купец С.И.Великанов сообщал директору фабрики: «Сия работа обыкновенно требует от полутора годов до двух лет и на фабрике профессора [Бианкини] такие менее 1000 руб. не продаются»*. Бронзовое подстолье в виде фигуры мальчика с пальмовой ветвью было выполнено придворным поставщиком — «Английским магазином Никольс и Плинке». Общую стоимость стола, представленного Высочайшему двору, определили в 6075 руб. Император Николай I высоко оценил это изделие и признал достойным для экспонирования в Хрустальном дворце на Всемирной выставке в Лондоне в 1851 г. Данное решение во многом предопределило последующее позиционирование искусства флорентийской мозаики в России, как уникального русского «специалитета», идеально подходящего для представления достижений страны на международной арене и для дипломатических подарков.

* Мавродина Н.М. Искусство русских камнерезов XVIII–XIX вв. The Art of Russian Stone Carvers 18th—19th Centuries: каталог коллекции / Гос. Эрмитаж. СПб, 2007.

    Первые Всемирные выставки во второй половине XIX в. формировали заказ «политической важности» на имиджевые достижения отечественных

искусств и ремесел. Каждая такая выставка воспринималась современниками, как эпохальное событие глобального европейского масштаба. Королевский патронаж, и широкое освещение в прессе привлекали многочисленных зрителей. Издание иллюстрированных отчетов и каталогов позволяло еще более увеличить охват аудитории. Соответственно, присуждаемые профильными жюри награды — медали и почетные дипломы — зримо олицетворяли международное признание достижений экспонента и представляемой им страны. На аверсе такой наградной медали изображен парный профильный портрет королевы Виктории и принца Альберта — главы организационного комитета выставки, на реверсе — фигура, олицетворяющая Британию, венчает лавровым венком коленопреклоненную Промышленность, за которой стоят Европа, Азия, Африка и Америка (рис.5). Легенда на реверсе — цитата из Метаморфоз Овидия: «Разные дав им места, связал согласием мирным». Идея глобализации получила, таким образом, одно из первых визуальных воплощений. Дебютное участие Петергофской фабрики сразу ознаменовалось большим успехом. Решением профильного жюри лондонской выставки Императорской гранильной мануфактуре присуждалась медаль 2-й степени. Стол, выполненный Соколовым, после возвращения из Лондона поныне экспонируется в Малахитовом зале Эрмитажа.

    В период с 1850-х до середины 1880-х годов на Петергофской фабрике изготавливаются разнообразные наборные мозаики. Приемы оформления приобретают новые черты. Становится характерным соединение в технике флорентийской мозаики традиционных наборов прежних времен с лазуритовым фоном. Новшество сразу же высоко оценили заказчики и любители. В иллюстрированном обозрении Всемирной выставки 1867 г. в Париже воспроизведен шкаф императрицы Марии Александровны, украшенный мозаичными вставками с изображениями цветочных букетов и гирлянд на лазуритовом фоне (рис.6). В кратком сопроводительном тексте указано, что он «не только составляет одно из главных украшений своего [русского] отделения, но … принадлежит к лучшим произведениям в своем роде на всей выставке».

    Четырехстворчатая ширма из Музея Горного института декорирована русской наборной лазуритовой мозаикой и мозаичными панно с изображением цветов на черном фоне (рис.7). Она признана современниками «в высшей степени художественной работой»*. Ее стоимость: 29629 руб., в том числе бронза от фабриканта К.Альбрехта — 24383 руб. и стекла мастера Эберга — 1200 руб.

Ширму поднесли Высочайшему двору в 1881 г. Сначала она находилась в Гатчинском дворце, а затем в Аничковом.

* Боровкова Н.В. Художественные особенности произведений искусства из природного декоративного камня: на примере коллекций Музея Санкт-Петербургского Горного университета. Диссер. кандидата искусствоведения: 17.00.09 / Боровкова Наталья Валерьевна [Место защиты: Рос.гос.пед. ун-т им.А.И. Герцена]. СПб., 2014.

    На рубеже XIX–ХХ вв. (1886–1911) Петергофской фабрикой руководил академик архитектуры А.Л.Гун. В проектировании произведений из цветного камня принимали активное участие Г.И.Боссе, П.И.Красновский (рисунки цветов для мозаик), Д.И.Гримм, А.И.Резанов, В.А.Горностаев (учитель рисования и лепки в фабричной школе с 1877 по 1891), П.И.Остащенко-Кудрявцев, Н.В.Набоков и М.П.Клодт.

    Среди мозаичных работ фабрики исключительное художественное значение имеют три уникальных шкафа-кабинета (два из них в Государственном Эрмитаже, один — в Минералогическом музее им. А.Е.Ферсмана РАН)*. Самый ранний из них — одностворчатый, из красного дерева с бронзовыми накладками — выполнен на парижской фабрике Анри Дассона. На Петергофской фабрике для него изготовили мозаичные панно «Тропический лес на белом фоне» (рис.8). Мозаики украшают основную створку, выдвижной ящик, фланкирующие плоскости, нижнюю доску — проножку. В наборе использован широкий спектр поделочных камней: кахолонг, яшмы (орская, ямская, миасская, кушкульдинская, ревневская), коктебельские голыши, бадахшанский и байкальский лазурит, розовый гранит, розовый опал, окаменелое дерево. Наборные работы по рисункам Дассона начались в 1884 г. и продолжались с небольшими перерывами до 1893 г.

* Чистякова М.Б. Камнерезные изделия в коллекции Минералогического музея им. А.Е.Ферсмана. М., 2019.

    В 1887–1888 гг. специально для императрицы Марии Федоровны петербургскому столярных дел мастеру А.В.Шутову были заказаны два двустворчатых шкафа из чинара (платана) и амбойны (произрастающей в

Индонезии). Для них создавались две группы мозаичных панно (на обе створки и выдвижной ящик): «Тропический лес на синем фоне» и «Арабески» (рис.9, 10). Позднее по неизвестным причинам мозаики на шкафах поменяли местами. По завершении работ, в начале 1888 г., оба шкафа сразу же отправили на выставку в Копенгаген. Почетным покровителем русского отдела выставки стал наследник — цесаревич Николай Александрович.

    Работы над многотрудной пейзажной мозаичной картиной «Тропический лес на белом фоне» неоднократно привлекали внимание Императорского дома. Сохранились архивные материалы о посещениях Гранильной фабрики Александром III и Марией Федоровной, часто с членами императорской семьи и со свитой. В 1893 г. шкаф, наконец, записали «на приход по фабрике». Некоторое время спустя, все три шкафа включили в состав русской экспозиции на Всемирной выставке в Чикаго, названной в честь 400-летия открытия Америки «Колумбовой». Оценка трех предметов для экспонирования оказалась следующей: «парижский» — 53600 руб., из чинара — 43100 руб., амбоиновый — 28100 руб. (в пересчете по золотому паритету, суммарно около 100 кг). Работы петергофских мозаичистов поразили посетителей выставки мастерством исполнения. Генеральный комиссар русского отдела выставки писал в отчете: «Эти три кабинетские мебели, со вставками из pietra dura, представленные Императорской Гранильной фабрикой в Петергофе, принадлежат к наиболее блестящим украшениям всей выставки во дворце Мануфактур. Я буду говорить здесь только о мозаике, упоминая о выдающейся по высшему превосходству столярной работе в другом месте …. Прежде всего, следует поставить на вид изобретательность узора и силу артистического замысла в общих очертаниях. Императорская мануфактура одна только в состоянии воспитывать и занимать таких мастеров, способных производить такие изделия искусства, которые стоят наряду с превосходными работами, удивляющими нас в Палаццо Питти или в Ватикане. Чем ближе мы рассматриваем эту инкрустацию посредством лупы, тем более возрастает наше изумление относительно того несказанного прилежания, с которым на производство какого-нибудь квадратного сантиметра произведены изящные переходы цветов, посредством обделанного шлифовкой по прямым и кривым очертаниям натурального камня»*. Петергофская гранильная фабрика была удостоена на Колумбовой выставке бронзовой медали (рис.11) и почетного диплома. По возвращении из-за океана, шкаф «Тропический лес на белом фоне» находился в личном музее Александра III в Аничковом дворце. Эти уникальные

работы замыкают круг мозаичных произведений, составляющих славу Императорской Петергофской гранильной фабрики. После революции все три шкафа перевезли в Москву для дальнейшей отправки за границу и продажи, но, как гласит легенда, В.И.Ленин, осмотрев их, запретил продавать, хотя американцы предлагали по 25 паровозов за каждый.

* Глуховский П.И. Отчет генерального комиссара русского отдела Всемирной Колумбовой выставки в Чикаго. СПб., 1895.

Уральские камнерезы

Яркой и последней страницей в летописи достижений искусства флорентийской мозаики в императорской России стала карта Франции, выполненная на Екатеринбургской Императорской гранильной фабрике для Всемирной выставки 1900 г. в Париже*. Работа над мозаичным панно велась в 1897–1900 гг. Для изготовления карты потребовалось 25 мес. напряженного труда всех основных мастеров-камнерезов фабрики. Проектирование и непосредственное руководство работами осуществлял директор фабрики В.В.Мостовенко (1850 – ок.1917). Для составления проекта из Франции выписали несколько топографических карт, затем выполнили рабочий эскиз на картоне, причем каждый департамент имел цвет того камня, который предполагалось применить для его обозначения. Вероятно, именно этот эскизный проект запечатлен на фото, снятом легендарным русским фотографом С.М.Прокудиным-Горским, которое ныне хранится в Библиотеке Конгресса США (рис.12).

* Будрина Л.А. По следам императорского дара // «Французский след» на Урале: Материалы круглого стола, состоявшегося 23 июня 2010 г. в рамках выставки «Bonjour, Урал!», приуроченной к празднованию в Екатеринбурге года Франции в России и России во Франции. Екатеринбург, 2010. С. 86–96.

Подбор красок потребовал большого количества вариантов, так как камни смежных департаментов должны были быть достаточно близкими по цвету и рисунку и в то же время контрастными, но без излишней пестроты в целом. Карта представляет собою квадратную мраморную доску площадью 1 м2, на которой 86 департаментов Франции набраны из различных камней. В основном использовались уральские яшмы (железистая, калканская, кофейная,

кушкульдинская, николаевская, орская, сургучная, тунгатаровская, ямская), авантюрин, агат, кахолонг, сердолик, нефрит и шайтанский переливт. Мозаичный набор обрамлен рамой с резьбой по углам, состоящей из четырех брусков полосатой николаевской яшмы.106 французских городов обозначены на карте уральскими камнями. Для крупных городов использованы уникальные самоцветы. Париж показан сиберитом (красным турмалином), Лилль — фенакитом, Нант — бериллом, Гавр и Марсель — изумрудами, Реймс — хризолитом, Руан — сапфиром, Лион — турмалином, Бордо — аквамарином, Ницца — гиацинтом, Шербур — александритом и Тулон — хризобериллом. Более мелкие города отмечены аметистами, розовыми турмалинами, топазами и дымчатым кварцем. Все пограничные с Францией страны набраны калканской яшмой, а моря — фоминским мрамором. Реки и озера выполнены платиной, причем общая длина рек на карте составляет 750 см. Все названия городов написаны золотом (рис.13).

Превосходное панно привлекло внимание участников и посетителей Всемирной выставки, позволило оценить возможности и талант русских мастеров шлифовального и ювелирного искусства. Парижская выставка 1900 г. стала триумфом Екатеринбургской гранильной фабрики. Карта получила высшую награду (рис.14), а ее автор и директор фабрики Мостовенко — Командорский крест Почетного легиона.

Это панно изначально предназначалось в подарок французской республике. Как писал в своих воспоминаниях Мостовенко: «Французское правительство, приняв от меня карту, немедленно поставило охрану из трех гвардейцев. Оценили ее французы в 6 млн франков и после Выставки определили в Лувр, в залу Людовика XIII»*. Ныне это прославленное произведение искусства демонстрируется в Музее «Замка Компьень» под Парижем.

* Ювелиры и камнерезы Урала. Сб. мемуаров, ст. и арх. док. по истории ур. камнерез. и ювелир. искусств / Сост.В.В.Скурлов. СПб., 2001.

* * *

    В 1911 г. директор Екатеринбургской гранильной фабрики Мостовенко возглавил Петергофскую фабрику. Но надвигавшаяся Первая мировая война уже не позволила реализовать крупные проекты. На данном этапе деятельность фабрики ограничивалась выпуском мелких бытовых предметов утилитарного характера.

Петергофской фабрике было суждено стать основным центром искусства флорентийской мозаики в императорской России. Тому в решающей степени способствовало ее близкое расположение к столице, работа исключительно на высококачественном привозном камнесамоцветном материале, быстрое освоение мастерами передовых технологий, высокая компетентность художественного руководства и проектирования, «высочайшие заказы». Новая для России отрасль художественного ремесла — наборные мозаики из твердых камней, по типу флорентийских, стали для страны предметом особой гордости. Мозаичные работы Петергофской фабрики второй половины XIX в. экспонировались на международных и отечественных выставках, были удостоены почетных наград, принесли ей мировую известность и славу. В очень небольшом количестве они сохранились и до наших дней. Значительная их часть была распродана на выставках, многое ушло за границу в качестве дипломатических подарков, еще большая часть раздарена членам многочисленной императорской семьи. Однако сохранившиеся работы, а также известные по архивным фотографиям и графическим воспроизведениям наглядно свидетельствуют о роскоши, великолепии и технической безупречности этой грани рафинированной придворной культуры.